– Ты несешь чушь, Анна. Кроме того, мы с тобой об этом уже говорили, и ни к чему это не привело. А я-то подумал было, что ты все осознала и сожалеешь о содеянном. – Глаза его сузились. – Что ты прячешь за спиной?

– Ничего, – заверила я.

Все это время я держала шкатулку в руке, чего он до сих пор не замечал. Я и сама совершенно забыла про нее в безумной радости от встречи с ним. Лишь когда в первый раз прозвучало слово «бриллианты», я незаметно заложила руку за спину.

– Покажи мне руку.

Я вытащила ее из-за спины. Но только после того, как переложила шкатулку в другую руку, которая по чистой случайности тоже оказалась за спиной. Казалось, я играю в какую-то дурацкую детсадовскую игру. Было понятно, что Себастьяно в этой игре не участвует, и, будучи человеком дела, он закончил всю бодягу, обхватив меня обеими руками и отобрав шкатулку.

Раскрыв ее, он с окаменевшим лицом рассматривал колье.

– Прошу тебя, – вскрикнула я. – Пойми правильно! Я не врала тебе! Честно, не врала! – умоляющим тоном я проговорила: – Ты не можешь забрать его! Отдай!

Захлопнув шкатулку, он взглянул на меня. В одночасье его лицо страшно побледнело.

– Уйди с моих глаз. Иначе я буду вынужден задержать тебя и препроводить в тюрьму. И поверь, это не пустые угрозы.

Я была настолько потрясена, что не произнесла ни звука. Я в ужасе отшатнулась, а Себастьяно засунул шкатулку в карман и, развернувшись на каблуках, направился прямо к дому кардинала.

* * *

Я потратила около двух-трех драгоценных минут на то, чтобы, стоя на площади, порыдать и со страшной силой себя пожалеть. Затем я собралась с духом и рванула прочь. Нужно было немедленно найти Хосе! Он все уладит! Как-нибудь он сможет помочь Себастьяно все вспомнить, и тот вернет колье. А если он уже отдал его кардиналу, пусть заберет обратно, не важно как.

Боже, как же все запуталось! И только по моей вине. Почему я не сделала самого простого, перед тем как, будто свихнувшаяся на почве любви, броситься в объятия Себастьяно? Например, я могла бы просто запихнуть колье в мой кожаный мешочек. Тогда шкатулка была бы пуста, и все прошло бы наилучшим образом.

Носясь по городу в поисках кареты, я поняла, что снова теряю время. Хосе мог за это время поехать куда угодно, но, скорее всего, туда, где Себастьяно квартировал. Как назло, я понятия не имела, где это, в отличие от Хосе, который, видимо, знал. Я просто не подумала спросить Себастьяно, хотя несколько раз такая возможность представлялась. Еще одна оплошность на моей совести.

Запыхавшись от бега, я остановилась на Плас де Грев недалеко от песчаного берега реки, чтобы подержаться за больной бок, – и тут же пришлось отскочить в сторону, потому что я встала посреди дороги, по которой в этот момент катили огромную винную бочку.

– Смотрите, остолопы, куда катите, – прорычал надсмотрщик. Два работника, транспортировавшие бочку к телеге, потели и ругались, а один из них попытался, проходя мимо, дать мне пинка. Вероятно, ему нужно было выместить на ком-то свою злость, и под руку попалась я.

– Как же можно женщин пинать, Филипп! – крикнул, осклабившись, его напарник.

Филипп, Филипп! Вот решение проблемы! Тяжело дыша и хватая ртом воздух, я помчалась дальше. Филипп знает, где живет Себастьяно, ведь он относил ему послания Гастона! Он скажет мне адрес, и я молнией полечу туда. Хосе наверняка ждет там, и я все ему расскажу.

А вдруг он рассердится на меня?

Нет, он с большим пониманием отнесется к твоей никчемности, – съехидничал мой внутренний голос. Не все Стражи времени на сто процентов идеальные профессионалы. Среди них, к сожалению, попадаются довольно никудышные.

И одна из таких, несомненно, я. Каким-то непостижимым образом мне удавалось раз за разом все портить. Или ни на шаг не продвигаться вперед в реализации собственных гениальных идей. Например, сейчас, когда я из последних сил добралась до портняжной мастерской и отец Филиппа сообщил мне, что сына, к сожалению, опять нет дома.

– А вы, случайно, не знаете, где его найти? – с трудом переводя дух, спросила я.

– Он хотел посмотреть репетицию в театре.

– Спасибо! – прокричала я уже на бегу.

– Как вам нравится платье? – крикнул он мне вдогонку.

– Герцогиня мне его еще не показала!

Господи, о Мари-то я вообще не подумала. Она наверняка давно с ума сходит от беспокойства, ведь меня нет уже второй день. Мне следовало до этого хотя бы на секунду заскочить к ней, чтобы сказать, что со мной все в порядке.

Но тогда бы я потеряла еще больше времени. А кроме того, мне пришлось бы объяснять ей, что случилось с бриллиантами.

Через две улицы я начала задыхаться. Мучась от боли в боку, я поняла, что гораздо быстрее будет нанять экипаж. Для чего же тогда еще нужен мой неприкосновенный запас? Он без потерь пережил все переходы во времени и прочие приключения. Теперь настал момент им воспользоваться. Пыхтя, я вскарабкалась в первую попавшуюся наемную карету, легкий экипаж, запряженный одной лошадью, как тот, на котором мы с Себастьяно ехали в театр. По пути к «Отель де Бургонь» я попыталась собраться с мыслями и разработать несколько запасных вариантов, на случай, если Филиппа там не окажется. Например, я могла бы с оружием в руках (для этого можно позаимствовать саблю у деда Анри) принудить кардинала отдать мне колье. Или разжечь костер в бальном зале Лувра, тогда пришлось бы всех из дворца вывести, а сам праздник перенести.

Но все это, конечно, бред. Я снова расплакалась и утопала в слезах, когда карета остановилась у театра.

– Вам плохо, мадемуазель? – спросил кучер.

– Нет, – в ответ прорыдала я. – Думаю, я попала не в тот фильм. Как обычно, на выходе прозвучало «костюмированное действо», и кучер взглянул на меня с сомнением.

– Может, отвезти вас в другой театр?

– Нет, все хорошо. Подождите меня здесь.

Входя в зрительный зал, я все еще ревела, но, несмотря на застилавшие глаза слезы, сразу увидела Филиппа и Сесиль, которые бурно обнимались, сидя в первом ряду. Я дала знать о своем присутствии, и они резко отпрянули друг от друга.

– Анна! Ты жива! – Филипп, вскочив, бросился ко мне по центральному проходу между скамейками. Он осторожно погладил меня по щеке, словно не верил, что я здесь, рядом с ним. – А мы думали, ты утонула!

Я шмыгнула носом.

– И откуда вы знаете?

– Твой мушкетер зашел вчера к Мари де Шеврез и сообщил ей эту печальную новость. Герцогиня сразу же послала сообщение Сесиль, а от нее и я об этом узнал, – он, сияя, смотрел на меня. – Но, видимо, вышло какое-то недоразумение. Ты даже не представляешь, как я рад!

От его радости мне стало легче. Поколебавшись, я улыбнулась в ответ и вытерла слезы. К нам подошла Сесиль. Ее светлые волосы торчали в разные стороны, а на шее виднелся засос. В наброшенной на прозрачное платьишко нимфы тоге она разглядывала меня, вытаращив глаза.